Мера за меру [СИ] - Татьяна Апраксина

Самого принца де Ла Ну не то чтобы опасался или недолюбливал, но весь этот набор странностей и несоответствий заставлял постоянно быть настороже. Перед ним был не обычный высокородный юнец с хорошими задатками, которые нужно тщательно шлифовать и направлять, чтобы раскрыть во всей красе замысел Господень, а нечто иное, не имеющее себе подобия в опыте де Ла Ну. Причем, по наблюдениям полковника, у всех прочих в полку таких затруднений не возникало. Они распоряжались Клодом, хвастались перед Клодом, искали расположения Клода, не замечали Клода, пили с ним, угощали его, менялись с ним украшениями… в общем, всем полком участвовали в мистерии «Принц под маской», и не видели никаких странностей, а все несоответствия сами себе объясняли положением, происхождением, кровью, дарованиями, милостью Божией и чем угодно еще. Де Ла Ну привык к тому, что люди не слишком наблюдательны, но мера и степень в данном случае его тоже настораживали.

Неделю дюжина «гвардейцев» с рассвета до заката маршировала по сжатым полям и стреляла по мишеням в лесах, а с заката до рассвета колобродила в Пти-Марше. Человек короля — при них, в роли сержанта; и Клод при них, в роли лейтенанта без патента. Может быть, кого-то эта компания и насторожила, но де Ла Ну не обнаруживал никаких следов этой тревоги.

Сначала подходящая семья обнаружилась в торговом обозе, идущем на север. Переселенцы с документами — у нас с Франконией мир… На них посмотрели издали, поняли — не то. Потом местные шептуны принесли немного пыли, песчинка здесь, песчинка там. Не то. Обычные кабальные, польстившиеся даже не на веру, а на возможность вырваться из зависимости, такие всегда бегут и почти всегда — с семьями. У кого-то получается, у многих, на самом деле. Потом, потом, потом…

— Я вам повторяю, капитан, это не они. Извольте слушать. — Это говорит не Клод, офицер без патента при штабе полка, это говорит племянник короля, и его — никуда не денешься — приходится слушать.

— Это не они. Это подмена или приманка или просто не те люди. Но в любом случае, мы их уже схватили и попались.

— Ваша Светлость, почему вы так уверены… — да мало ли что ему могло в голову ударить?

— Он не кашляет. Этот человек восемь лет проработал в Арсенале — и он не кашляет? У него ожоги от искр и почти нет ожогов от текучего металла. И вон то пятно над левым глазом, ему несколько месяцев, не больше. Это кузнец, может быть, хороший. Но не литейщик…

Полковник де Ла Ну не присутствовал при этом эпизоде. Ему просто рассказали, что молодой человек был исключительно убедителен — и он настоял на своем: франконцев, встречавших подставную семью, необходимо догнать и убить или взять в плен. Иначе они сообщат о том, что на месте встречи их подстерегала засада. И сделать это нужно немедленно, и сделать это нужно в приграничных лесах, пока еще они не успели подать сигналы своим. Выследить и уничтожить. Если все — и беглецы, и встречающие — пропадут бесследно, тому может быть шесть дюжин причин. Если франконцы доложат о засаде, эти шесть дюжин сократятся до одной.

— Я предпочту, — сказал принц, — чтобы мой дядя упрекал меня в излишнем рвении, а не в том, что я пренебрег его приказом и интересами страны.

«Не хотите прислушаться к голосу разума, так прислушайтесь к голосу страха». — сказал принц.

И они прислушались.

Прямо после короткой схватки, прямо после короткой перепалки, оставив с пленниками двоих легкораненых солдат и двоих здоровых с лишними припасами. Налегке — и наобум, без проводника, по горячему следу, по красному следу: среди франконцев тоже были раненые… Догнали почти на той стороне, а может быть и просто на той. Главное — еще в лесу, главное, гнали плотно. Самое главное — достали всех. Его Высочество никаких подвигов не совершил, просто не мешался под ногами, был уместен. А потом дал совет, которому предпочли последовать еще на стадии безличного, в воздух сказанного. Не дожидаясь падающей на плечи невидимой мантии и серии вежливых угроз. Предпочли, а потому, собравшись вместе, двинулись не на юг к Пти-Марше, а вдоль границы, к Сен-Кантену. Там город, там крепость. Там можно пленных спрятать и надежно запереть, чтобы вышло: не захвачены, не убиты. Исчезли.

Только сдав пленных командиру крепости, лейтенант-без-патента Валуа-Ангулем соизволил отправить в Пти-Марше гонца к полковнику де Ла Ну. К тому моменту уже никто не сомневался в том, кто на самом деле командует отрядом, и что командует им — по праву не старшинства, не опыта, но абсолютного и бесспорного превосходства.

Получив краткий отчет, де Ла Ну выругался так, словно никогда и не слыхал, что сквернословящие не наследуют рая. Увидев пред собою принца — или опять штабного мальчишку на посылках, — полковник мстительно приветствовал его коротким кивком и не задал ни одного вопроса до самого обеда.

А вот после обеда спросил. Вернее попросил младшего полувременного полуофицера сказать: где была совершена ошибка. Не первая, почти неизбежная, когда среди партии беглецов-кабальников обнаружился человек, совпадающий по всем приметам, а… более поздняя.

— Я должен был известить вас. — ответил Клод, очень отчетливо Клод, а не Клавдий. — Я обязан был известить вас, письменно. Еще четверть часа ничего бы не решили. И отправить второго гонца, когда мы сделали дело. У нас были лишние люди.

— Ну… — пожал плечами полковник. — С точки зрения военной вы не так уж и ошиблись. Интересы сохранения тайны позволяли пренебречь своевременным донесением.

— Это и была ошибка. Я рассуждал с военной точки зрения и только с военной. — Отрок жестоковыйный даже слегка покраснел. Неровно, пятнами.

— Следующий раз попытайтесь учесть разные интересы, — по возможности холодно сказал де Ла Ну. Его слегка знобило и он чувствовал себя непозволительно раздраженным и сентиментальным одновременно. Только сейчас он окончательно понял, что трое суток переживал не за себя и не ввиду королевского гнева, а за это невыносимое… творение Господне, сконфуженно тянувшее пиво из кружки так, что нос утопал в пене.

— Простите, — добавил он, — я неточно выразился. Не попытайтесь. Учитывайте. Это распоряжение старшего по званию.

Для всех, помимо Клода и полковника, история звучала так: юный командующий завел свой невеликий отряд в леса чуть дальше — увлекся охотой, натолкнулся там на отряд франконских нарушителей границы и дал ему бой. Ни о каких беглых кузнецах речи